Мы вспоминаем подвиг тех, кто ковал победу на фронте и в тылу, тех, чьи судьбы навсегда связаны с Великой Отечественной войной.
Александр Паныч, историк, председатель Томского отделения «Молодежь СПРАВЕДЛИВОЙ РОССИИ» и руководитель исполкома движения «Бессмертный полк России» в Томской области, поделился с нами историями своих предков и рассказал, почему сохранение памяти о войне — это не просто традиция, а долг перед ушедшими поколениями.
«Мою семью война пощадила», — начинает свой рассказ Александр.
Пощадила в том смысле, что прямых потерь на фронте почти не было.
Однако война оставила свой след в судьбе каждого из его предков. Младший брат прадеда, Иван Терентьевич Чевычелов, 1926 года рождения, отправился на фронт в 17 лет, но тяжелая болезнь оборвала его жизнь в лагере подготовки военнослужащих. «Его тоже можно считать жертвой войны», — говорит Паныч.
Пощадила в том смысле, что прямых потерь на фронте почти не было.
Однако война оставила свой след в судьбе каждого из его предков. Младший брат прадеда, Иван Терентьевич Чевычелов, 1926 года рождения, отправился на фронт в 17 лет, но тяжелая болезнь оборвала его жизнь в лагере подготовки военнослужащих. «Его тоже можно считать жертвой войны», — говорит Паныч.
Александр Паныч
Историк
Тяжкий труд тыла
Прадед Александра, Касьян Терентьевич Чевычелов, 1920 года рождения, на фронт не попал. Механизатор с отличным образованием, окончивший Колпашевскую школу сельского хозяйства, он был оставлен в тылу по «броне» — как ценный специалист.
В деревне, обескровленной войной, такие люди были на вес золота: кто-то должен был управлять тракторами и комбайнами, обеспечивать колхозы техникой.
«Труд был тяжелейший, — говорит Александр. — Техника изнашивалась, запчастей не хватало, а любая поломка могла быть расценена как саботаж».
Касьян не раз приходил в военкомат, просился на фронт, но получал отказ.
В деревне, обескровленной войной, такие люди были на вес золота: кто-то должен был управлять тракторами и комбайнами, обеспечивать колхозы техникой.
«Труд был тяжелейший, — говорит Александр. — Техника изнашивалась, запчастей не хватало, а любая поломка могла быть расценена как саботаж».
Касьян не раз приходил в военкомат, просился на фронт, но получал отказ.
Ему, двадцатилетнему, казалось, что на передовой было бы легче: там враг ясен, а в тылу — постоянное давление, недоверие – тяжело морально. Его семья, как и многие другие, была из числа репрессированных спецпоселенцев, высланных из Алтайского края в Нарымский. Это только усиливало предвзятое отношение: любая ошибка могла стоить обвинения во «враждебности».
Другой прадед, Федор Семенович Паныч, тоже 1920 года рождения, остался в тылу по схожим причинам. Точных данных о его работе во время войны не сохранилось, но известно, что он трудился в колхозе, поддерживая фронт своим вкладом. «О таких людях часто забывают, — отмечает Александр. — Говорят о женщинах, детях, подростках, но были и мужчины, которых государство сознательно держало в тылу как квалифицированных специалистов. Они тянули эту лямку, хотя многие рвались на фронт».
Другой прадед, Федор Семенович Паныч, тоже 1920 года рождения, остался в тылу по схожим причинам. Точных данных о его работе во время войны не сохранилось, но известно, что он трудился в колхозе, поддерживая фронт своим вкладом. «О таких людях часто забывают, — отмечает Александр. — Говорят о женщинах, детях, подростках, но были и мужчины, которых государство сознательно держало в тылу как квалифицированных специалистов. Они тянули эту лямку, хотя многие рвались на фронт».
Единственным, кто из близких семьи погиб на войне, стал Илья Иванович Митьковский, первый муж прабабушки Александра.
Родившийся в 1917 году, он женился на ней в 1938-м, когда ей было всего 16. Детей у них не было, а в 1941-м его призвали в армию.
В июле 1943 года Илья погиб в Курской битве — одном из ключевых сражений Великой Отечественной.
«Его портрет я несу на шествии «Бессмертного полка», — говорит Паныч. — У него не осталось потомков, и кроме меня о нем вспомнить некому. Есть его довоенное фото и наградные документы — это всё, что от него осталось».
В июле 1943 года Илья погиб в Курской битве — одном из ключевых сражений Великой Отечественной.
«Его портрет я несу на шествии «Бессмертного полка», — говорит Паныч. — У него не осталось потомков, и кроме меня о нем вспомнить некому. Есть его довоенное фото и наградные документы — это всё, что от него осталось».
Для Александра Паныча «Бессмертный полк» — не просто акция, а символический долг перед предками.
«Бессмертный полк»: долг и единение
Последний раз он участвовал в очном шествии в 2022 году, в Москве - он прошёл по Красной площади в колонне с президентом РФ, неся портрет Ильи Митьковского.
«Илья погиб задолго до моего рождения, я его никогда не знал, но пронести его портрет по Красной площади — это как дать ему возможность пройти там спустя 80 лет», - делится он.
«Илья погиб задолго до моего рождения, я его никогда не знал, но пронести его портрет по Красной площади — это как дать ему возможность пройти там спустя 80 лет», - делится он.
“
Любой человек жив, пока о нем помнят, — уверен Александр. — Шествия, памятные акции укрепляют эту память. Это долг перед ушедшими, чей подвиг невозможно измерить. Мы не можем осознать масштаб того, что они сделали, но можем сохранить их истории.
«Живая память Победы»: голоса ветеранов
Александр Паныч — автор трёх книг под общим названием «Живая память Победы».
Первая вышла в 2018 году, вторая — в 2019-м, третья — в 2025 году.
Первая вышла в 2018 году, вторая — в 2019-м, третья — в 2025 году.
В них собрано около 150 историй ветеранов и тружеников тыла, с которыми он встречался лично.
«Я не пишу о своих родных, — подчеркивает он. — Моя задача — рассказать о ныне живущих свидетелях войны, пока есть возможность услышать их голоса».
Эти книги — не только дань памяти, но и противодействие фальсификации истории.
«Сегодня переписывают правду о войне, вычеркивают роль Советского Союза и России как победителя, — говорит Паныч. — На Западе активно стирают наше участие в освобождении мира от фашизма. Взять хотя бы Освенцим: пять лет назад нас туда не приглашали, а теперь и вовсе исключили из числа освободителей».
«Я не пишу о своих родных, — подчеркивает он. — Моя задача — рассказать о ныне живущих свидетелях войны, пока есть возможность услышать их голоса».
Эти книги — не только дань памяти, но и противодействие фальсификации истории.
«Сегодня переписывают правду о войне, вычеркивают роль Советского Союза и России как победителя, — говорит Паныч. — На Западе активно стирают наше участие в освобождении мира от фашизма. Взять хотя бы Освенцим: пять лет назад нас туда не приглашали, а теперь и вовсе исключили из числа освободителей».
В его книгах — рассказы очевидцев, таких как томский ветеран Георгий Брандт, разведчик, одним из первых вошедший в Освенцим.
«Он видел дымящиеся печи, груды волос и зубов, — вспоминает Александр. — Эти свидетельства — противоядие лжи».
Работа над книгами началась в 2017 году из личного интереса. «Я не застал своих прадедов, а прабабушек помнил лишь в детстве, — рассказывает он. — Интерес к войне появился в восьмом классе, и с тех пор, уже 15 лет, я изучаю эту тему».
Сначала он общался с ветеранами в родном Бакчаре, затем в Томске и других регионах — Москве, Крыму, Красноярске, Волгоградской области.
Среди героев его книг — люди разных судеб: от солдат и младших командиров до тружеников тыла, от малолетней узницы концлагеря 1937 года рождения до женщины 1910 года рождения, которая во время войны уже воспитывала детей.
«Он видел дымящиеся печи, груды волос и зубов, — вспоминает Александр. — Эти свидетельства — противоядие лжи».
Работа над книгами началась в 2017 году из личного интереса. «Я не застал своих прадедов, а прабабушек помнил лишь в детстве, — рассказывает он. — Интерес к войне появился в восьмом классе, и с тех пор, уже 15 лет, я изучаю эту тему».
Сначала он общался с ветеранами в родном Бакчаре, затем в Томске и других регионах — Москве, Крыму, Красноярске, Волгоградской области.
Среди героев его книг — люди разных судеб: от солдат и младших командиров до тружеников тыла, от малолетней узницы концлагеря 1937 года рождения до женщины 1910 года рождения, которая во время войны уже воспитывала детей.
Тыл и фронт: две стороны одной победы
Александр подчеркивает: тыл был не менее важен, чем фронт.
«Без колоссальных усилий тыла не было бы победы, — говорит он. — Люди работали на износ в условиях неизвестности, без связи, часто только с радио. Они не знали, когда закончится война, и это было тяжелее, чем на передовой, где враг был виден».
«Без колоссальных усилий тыла не было бы победы, — говорит он. — Люди работали на износ в условиях неизвестности, без связи, часто только с радио. Они не знали, когда закончится война, и это было тяжелее, чем на передовой, где враг был виден».
Его предки, как и миллионы других, трудились в тылу под гнётом обстоятельств, но их вклад неоценим.
9 Мая — это день, когда мы вспоминаем всех: и тех, кто сражался с оружием в руках, и тех, кто ковал победу в тылу.
Истории, собранные Александром Панычем, напоминают нам, что память о войне — это не только долг, но и сила, которая объединяет нас с прошлым и даёт ориентиры для будущего.
9 Мая — это день, когда мы вспоминаем всех: и тех, кто сражался с оружием в руках, и тех, кто ковал победу в тылу.
Истории, собранные Александром Панычем, напоминают нам, что память о войне — это не только долг, но и сила, которая объединяет нас с прошлым и даёт ориентиры для будущего.
